Путешественник – главный герой произведения А. Н. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву». Повествование ведется от первого лица, поэтому сам путешественник и является рассказчиком. По сюжету, герой направляется из Петербурга в Москву, по пути останавливаясь в других городах. Рассказ представляет собой путевые заметки путешественника, который движется по пути от заблуждений к истине. Герой отличается просветительским духом и чувствительностью. Всю дорогу он размышляет над встречающимися ему проблемами, сочувствует бедным людям и нередко, тронутый чьим-нибудь грустным рассказом, пускает слезу.

Путешественник намекает читателю, что все беды исходят от самого человека. Он предлагает смотреть на истину и мир «прямо». Несмотря на то, что в книге нет развернутого портрета героя, в отдельных главах встречаются отрывочные сведения о нем. Если читать внимательно, то становится ясно, что он небогатый дворянин и чиновник. Труднее сложить впечатление о его возрасте и семейном положении. Судя по отрывкам, он вдовец и у него есть взрослый сын, которому скоро на службу. В юности он был иным: жестокосердым и беспечным. Так, например, он мог быть жесток к своему слуге Петрушке, мог быть замечен в отношениях с публичными женщинами.

Путешественнику А. Н. Радищева присуща ирония и самоирония, легко сменяющаяся добродушным юмором. Несмотря на то, что это произведение относится к жанру сентиментализма, язык в книге нарочито тяжел и замысловат. Через речи своего героя автор передавал свой дух «вольности» и неприятие существующего государственного строя. Путешественник А.Н. Радищева стал одним из первых героев-интеллигентов в русской литературе. Как истинный интеллигент он был образован, сострадателен, обладал аналитическим умом и иронией, а также чувством вины перед народом.

1. Путешествие-возвращение.
2. Путешествие-поиск.
3. Путешествие-служение.
4. Путешествие-искушение и путешествие-развлечение.
5. Путешествие-антипоиск.

Мотив путешествия — один из самых распространенных и древних в мировой литературе. Разумеется, это не случайно. В древности, когда еще не было современных средств коммуникации и связи, путешествие было одним из немногих способов расширить свой кругозор. В то же время военные походы и торговые караваны также подразумевали путешествие по суше или по морю. Однако существует еще одно измерение путешествия — символическое, философское. Человеческая жизнь — это тоже своего рода путешествие. А внимание авторов художественных произведений всегда было направлено на человеческую судьбу, на развитие личности и событий, влияющих на нее. Пестрая смена фона, оторванность героя от привычного образа жизни, драматичность ситуаций, заставляющих то и дело совершать выбор — все это представляет благодатное поле деятельности для тех, кто стремится показать-личность в развитии.

Нетрудно заметить, что в большинстве случаев путешествие героя — это не бессмысленное блуждание, а целенаправленное движение. Однако цель и Причины путешествия могут быть различными. Так, главный герой «Одиссеи» Гомера путешествует долгие годы не по своей воле, а из-за гнева Посейдона. Цель Одиссея — возвращение домой, то есть достижение блага. Следовательно, само путешествие выступает в качестве испытания героя. Но разве плохо жилось Одиссею у бессмертных богинь — Цирцеи и Калипсо? Почему герой все время стремится двигаться дальше? Повествуя о странствиях Одиссея, Гомер проводит идею о выборе и верности. На жизненном пути человек неизбежно подвергается искушениям, однако цель, если она выбрана верно, остается неизменной. Любовь к родине и своей жене Одиссей ставит выше, чем возможность сделаться мужем богини и получить бессмертие. Упорство Одиссея не удается сломить ни гневу Посейдона, ни ласкам Цирцеи и Калипсо, потому, должно быть, и достигает наконец герой берегов своей Итаки.

В литературной традиции весьма распространена и другая разновидность путешествия — поиск. Впрочем, и путешествие Одиссея своего рода поиск — он ищет путей возвращения домой. Однако это поиск того, что герой уже хорошо знает, более того — что принадлежит ему. Зачастую же героям приходится отыскивать то, о чем они знают лишь понаслышке и вовсе не знают. Гиперболизированным выражением подобной ситуации является сказочная формула «пойди туда, не знаю куда». Однако даже если направление поиска и его цель более или менее определены, героям предстоит пройти через череду испытаний. Чаще всего перед героем стоят два варианта исхода его поиска: рост (духовный, карьерный) либо гибель.

Сходные тенденции обнаруживаются в путешествии-служении. В качестве примера подобного путешествия можно привести проповедь Христа. Он и его ученики переходили из города в город, возвещая народу истину. Однако целью Христа — й это следует подчеркнуть — являются отнюдь не личные намерения. Бог и так превыше всего. Его цель — духовный рост людей, их возвращение к нему, их поиск Бога и путей к нему, обретение Земли Обетованной.

Можно привести и другой пример путешествия-служения. Это легенды о поисках Святого Грааля. Следует обратить внимание на различие между обычным поиском какого-либо значимого объекта с целью завладения им и поисками Святого Грааля. В последнем случае владение объектом невозможно, и самый достойный может быть лишь его хранителем. Благом, целью путешествия-поиска является зрелище чудес Грааля, которого удостаивается не просто тот, кто отважен и хорошо владеет оружием (чего зачастую достаточно для того, чтобы завладеть каким-либо предметом), но тот, кто добродетелен. Так, поиск Святого Грааля сближается с паломничеством — путешествием во имя духовного очищения и искупления грехов. Однако ставить знак равенства между этими двумя разновидностями путешествий все же неправомерно. Да и само стремление к Граалю является мощным духовным импульсом к возрождению личности, однако чтобы увидеть Грааль, этого недостаточно.

Мотив испытания, который присутствует в любом путешествии, наиболее сильно звучит в драме И. В. Гете «Фауст». Мефистофель именно с этой целью и показывает Фаусту мир, чтобы его душа поддалась земным соблазнам и стала легкой добычей дьявола. Мечта же самого героя «о волшебном плаще», который дал бы ему возможность побывать в разных краях — это стремление к поиску и служению: герой драмы Гете жаждет знаний и их применения на благо людям. Это и оказывается его спасением: бескорыстное служение другим уподобляет человека Богу, а служение лишь самому себе — мятежному духу Люциферу.

В путешествии Фауста присутствует и мотив развлечения — Мефистофель старался показывать своему подопечному то, что, по мнению дьявола, могло развлечь Фауста.

Тему путешествия-развлечения развил Д. Байрон в поэме «Паломничество Чайльд-Гарольда». Эту тему затрагивал и А. С. Пушкин в романе в стихах «Евгений Онегин». Пресыщенный всеми наслаждениями герой уже не ищет чего-то значимого, будь оно материальным или духовным — скорее бежит от скуки, от самого себя, надеясь найти минутное развлечение в сменяющих друг друга путевых впечатлениях. Однако это тоже поиск, хотя и вывернутый наизнанку, поиск, лишенный самой сути, цели.

Как мы видим, все разновидности путешествия достаточно условны, так как у них очень много общего. Д. Толкин в своей эпопее «Властелин Колец» создал образец странствия, в котором резко проступают характерные черты всех разновидностей путешествия. Путешествие девятерых Хранителей Кольца — это конечно же путешествие-служение. Судьба всего Средиземья зависит от того, чем закончится их поход. Немаловажное значение имеет тот факт, что лишь часть пути Хранители преодолевают вместе — каждому выпадают свои испытания, свои искушения. Несомненно также, что это путешествие-поиск: героям нужно найти дорогу к Роковой горе, где возможно уничтожить Кольцо Всевластия. Однако это испытание целиком ложится на плечи хоббитов Фродо и Сэма. Пути остальных Хранителей играют важную роль в объединении народов Средиземья перед общим врагом.

Во «Властелине Колец» звучит и тема неоконченного путешествия: Боромир, охваченный искушением использовать Кольцо во благо своей родины (как кажется герою), погибает в бою с орками. Не менее ярко, чем другие ипостаси путешествия, представлена и тема возвращения домой. Почти как Одиссею, приходится героям-хоббитам сражаться за свой родной край. Однако помимо всех перечисленных мотивов, во «Властелине Колец» обозначилась и еще одна ипостась путешествия — антипоиск. Ведь герои странствуют и сражаются не ради того, чтобы обрести нечто ценное и значимое, но чтобы уничтожить волшебное Кольцо, обладающее зловещими свойствами. Это не значит, конечно, что герои не обретают ничего: их общее приобретение — мир и свобода Средиземья, кроме того, почти все они получают то, к чему стремились. Лишь Фродо не обрел душевного покоя — потому-то ему и предстоит новое путешествие-паломничество в Запредельный Край, Туда же отправляется и Гэндальф, однако для мага это путешествие-возвращение, потому что там его дом.

Итак, мы видим, насколько многообразно и глубоко значение мотива путешествия в литературной традиции. Однако необходимо отметить, что путешествие обычно имеет точку отсчета и цель, а образы Дома, Дороги и некой цели странствия неразрывно связаны воедино.

АННОТАЦИЯ

В статье предпринята попытка систематизации образов путешественника в русской литературе по тематическому признаку, обусловленному спецификой освоения пространства. Показано, что двумя продуктивными формами реализации идеи путешествия выступает эксплицитно маркированное перемещение и иллюстрация сюжетов нравственного развития персонажа.

ABSTRACT

An attempt of systematization of traveler’s characters in the Russian literature on the thematic sign caused by specifics of development of space is made in the article. It is shown that explicitly marked movement and an illustration of plots of moral development of the character acts as two productive forms of implementation of the idea of a travel.

Изучение типологии текстов с сюжетом путешествия, воплощенных в различных формах, – одно из динамично развивающихся направлений современного литературоведения. Предметом интересов исследователей становятся как канонические текстовые структуры, так и свободные жанровые образования. Отказ от исключительно жанрового контекста интерпретации путевой литературы позволяет рассматривать ее в контексте художественных универсалий – прежде всего как ситуацию путешествия, желание или необходимость движения, внешнего или внутреннего.

Д. Н. Замятин подчеркивает, что «путешествие способствует созданию целенаправленных географических образов, в структуре которых доля физико- и экономико-географической информации, статистических сведений и т.д. меньше культурных, эмоциональных, психологических элементов и связей, что ведет к “выпуклости”, рельефности, усложненной морфологии образа местности, страны, региона, через которые лежит путь» .

Н. В. Черепанова, анализируя путешествие как феномен культуры, подчеркивает, что это «перемещение (реальное или виртуальное) в чужое культурное пространство с целью выхода за пределы наличного бытия для познания себя и мира повседневности Другого» . Размышляя о путешествии как мифологической структуре, К. Воглер отмечает, что «путешествие героя – модель, которая распространяется не только на параметры, характеризующие нашу действительность. Кроме всего прочего, она отражает процесс создания мифологического путешествия как необходимой части истории» . Интерпретация идеи странствования как своеобразного духовного квеста не нова, но попытка наложить разнообразные сюжеты путешествий на закономерности внутренней эволюции персонажа может породить развернутую типологию образных систем художественного произведения.

Итак, homo peregrinus, человек путешествующий. В одном из наших исследований предлагается классификация текстов путешествий в зависимости от объекта, субъекта и объекта перемещения – эта простая формула не исчерпывает всех их разновидностей, но актуализирует идею пространственного перемещения как маркера «деятельности» персонажа. Этот аспект выступал системообразующим вплоть до середины XVIII века, когда Л. Стерн задает новый вектор для всех, кто отправляется из пункта А в пункт Б – теперь это не столько детальное описание увиденного, сколько передача разнообразных проявлений эмоционального состояния субъекта путешествия.

Типология путешественников в русской литературе детерминирована закономерностями историко-литературного процесса и экстралитературными факторами. Д. Н. Замятин отмечает, что «посредством литературных произведений (и текстов, ставших таковыми) Россия осознавала и осмысляла огромные, слабо освоенные пространства» .

При первом приближении даже традиционный стадиальный подход к систематизации историко-литературного процесса оказывается весьма плодотворным. Так, путешественник Древней Руси – это, прежде всего, смиренный и восхищенный созерцатель хождения или дотошный и ответственный составитель статейного списка или землепроходческой скаски.

Ситуация (за вычетом истории Афанасия Никитина) не меняется вплоть до начала XVII века, эпохи русского ренессанса, когда, как подчеркивает О. В. Творогов, «происходит открытие человеческого характера во всей его сложности, противоречивости и изменчивости» .

Образ путешественника становится более сложным и реализуется на персональном уровне: так, например, в повести о Савве Грудцине пространственное перемещение хоть и является прямым детерминантом описываемых событий, но не является их смысловым центром; судьба мятежного протопопа Аввакума становится попыткой измерить бескрайнее пространство России в ее трагической противоречивости.

Путешественник петровской эпохи – человек новой формации. Переживая трагический разрыв с многовековыми традициями и устоями, отринутыми в пользу европейской модели развития, герои своего времени стремятся мыслить актуальными категориями: в петровских повестях сюжетная составляющая путешествия выполняет две функции – непосредственную фабульную и идеологическую. Европа видится тем идеальным пространством, освоение которого обеспечивает сопричастность новым имперским ценностям.

Затем появляется иной путешественник:

• студент-стажер, который едет в Европу за систематическим образованием (Г. У. Райзер, Д. И. Виноградов и др.);
• ученый, описывающий академическую экспедицию, в которой он принимает участие (Л. Делиль, В. Беринг, Г.Ф. Миллер, С. П. Крашенниников);
• мореплаватель (Н. Полубояринов, Ю. Ф. Лисянский, И. Ф. Крузенштерн);
• участник военных действий (Ф. Ефремов, Р. М. Цебриков, П. А. Левашов);
• представитель образованного русского дворянства, путешествующий по Европе: (А. Г. Бобринский, П. А. Строганов, Ф. П. Лубяновский, Д. П. Горихвостов) .

На исходе столетия появляются женские записки о путешествиях (Е. Р. Дашкова, Е.П. Барятинская, А. И. Толстая), а также происходит неизбежный процесс олитературивания документальной модели (А. Н. Радищев, Д. И. Фонвизин, Н. М. Карамзин).

В литературе XIX века можно выделить две тематические группы текстов, содержащих сюжет о путешествии:

• эксплицитно маркированное перемещение (путешествие как основа сюжета, перемещение имеет физические, географические, темпоральные, пространственные, культурные приметы);
• путешествие как иллюстрация сюжета нравственного развития, его необходимая структурная составляющая (автор манифестирует динамику духовной эволюции героя через физическое перемещение).

В зависимости от типа сюжета выстраивается и определенный образ путешественника. В первом случае это непосредственный созерцатель, для которого фиксация реалий нового пространства не менее значима, чем рефлексия, причем речь идет как о документальном, так и литературном путешествии (от записок участников войны 1812 года и описаний паломничеств на Святую Землю до «Путешествия в Арзрум» А. С. Пушкина, «Поездки в Ревель» и кавказских повестей А. А. Бестужева-Марлинского). В середине столетия ведущим жанром становится очерк (В. П. Боткин, С. В. Максимов, Д. И. Стахеев, Н.М. Пржевальский) .

Во втором случае справедливо говорить об использовании ситуации реального или вымышленного путешествия для расширения емкости романного повествования (М. Ю. Лермонтов, Н. В. Гоголь, И. А. Гончаров) вплоть до фантастического (О. И. Сеньковский) – способы интерпретации сюжета практически неисчерпаемы.

На рубеже в первой половине XX столетия очерковую традицию внимательного наблюдателя продолжают В.В. Розанов, М.М. Пришвин, К. Г. Паустовский. Олитературенное путешествие обретает еще более разноплановые варианты реализации – в мифопоэтике символизма путешественник стремится через интенцию движения соединить два плана бытия – реальный и идеальный: так среди прочего воплощалась идея конструирования мира в процессе творчества (Н. С. Гумилев, А. Белый). Акмеизм, возвращая слову телесность, реанимирует идею предметного, синестетического восприятия пространства (О. Мандельштам). Д. Н. Замятин отмечает, что В. Хлебников «буквально поставил свою жизнь на географическую карту – случай геолитературы».

Сложность дальнейшей классификации связана не только с многообразием и динамикой смены историко-литературных сюжетов, но и с их максимальным тематическим разнообразием. Так, например, Т. Д. Савченко размышляет о кавказской теме в русской литературе XX столетия и намечает генетические связи с исконным представлением о путешествии как желании соприкоснуться с экзотическим (М. Горький, И. А. Бунин, А. И. Куприн, М. А. Булгаков, В. В. Маяковский, Г. Газданов, Л. Леонов).

Путешествие становится системообразующим мотивом творчества Б. Пастернака, М. Шолохова, В. Гроссмана, И. Бродского. Мотив пути в никуда – основа большинства утопий и антиутопий, жанра, чрезвычайно востребованного новой и новейшей русской литературой (Е.И. Замятин, А. В. Чаянов, Д. Л. Быков).

Иными словами, «человек путешествующий», один из системообразующих образов русской литературе, не только традиционно выступает непосредственным наблюдателем, но и последовательно транслирует нюансы духовного развития через освоение пространства.

Список литературы:

1. Воглер К. Путешествие писателя. Мифологические структуры в литературе и кино. – М., 2015. – 476 с.
2. Замятин Д. Н. Образы путешествий: социальное освоение пространства // Социологические исследования. – 2002. – № 2. – С. 12–22.
3. Львова О. В. Рассказ о путешествии: формы литературной рецепции травелога // Филологические науки. Вопросы теории и практики. – Тамбов: Грамота. – 2016. – № 9. – Ч. 3. – С. 38–40.
4. Савченко Т. Д. Литература путешествий о Кавказе второй половины XX века: Дис. … канд. филол. наук: 10.01.01. – Краснодар, 2009. – 202 с.
5. Стефко М. С. Европейское путешествие как феномен русской дворянской культуры конца XVIII – первой четверти XIX веков: Дис. … канд. истор. наук: 07.00.02. – М., 2010. – 245 с.
6. Творогов О. В. Литература Древней Руси: пособие для учителя. – М.: Просвещение, 1981. – 128 с.
7. Хайруллина О. Н. Очерк второй половины XIX века: жанрово-стилевая характеристика (на материале очерков о российском Дальнем Востоке): Дис. … канд. филол. наук: 10.01.01. – Владивосток, 2001. – 172 с.
8. Черепанова Н. В. Путешествие как феномен культуры: Дис. канд. … филос. наук: 09.00.13. – Томск, 2006. – 20 с.

никитин композиция образ путешественник

Афанасий Никитин вполне образованный человек, он хорошо знал книжную традицию средневековья, но в своей книге он почти не прибегает к цитированию средневековья и цитированию библейских текстов . Зато он свободно пользуется конструкцией разговорной речи, строя повествовательно-описательную часть своей книги на основе простых предложений, соединяемых повторяющимися союзами «а», «да» или начинающихся с глагола настоящего времени «есть». Например: «а голова не покрыта… а волосы в одну косу плетены…», «а детей у них много». Или: «да на них ученены городкы, да в городке по 12 человек в доспесех, да все с пушками, да стрелами…» Или: «есть у них одно место…», «есть в том алянде…», «есть хоросанец» и так далее.

Высокое литературное мастерство в книги Афанасия Никитина заключается в том, что она открывает собой новую страницу в истории русского литературного языка. Афанасий Никитин как писатель создал свою собственную литературную манеру, свой особый, неповторимый литературный стиль. И это стало возможным потому, что он первый смело обратился к живой образности русского разговорного языка своего времени. Так, например, рассказывая об ограблении русских купцов татарами, он выразительно скажет, что татары отпустили ограбленных купцов «голыми головами». Описывая свой приезд в Индию, он отметит: «яз куды хожу, ино за мною людей много, дивятся белому человеку».

Наряду с этим Афанасий Никитин не боится вводить в свою речь сугубо деловые обороты официальных документов московских приказов, видимо также хорошо знакомых ему. Он кратко, например, пишет: «бил есми челом… чтобы ся печеловал о людех…» Особый локальный колорит речи Афанасия Никитина достигался умелым введением в текст его книги иноязычных слов: тюркских, арабских и персидских. Что он делал это намеренно, в литературных целях, а не потому, что за долгие годы странствований привык думать на языке той страны, где он в то время находился, видно из даваемых им тут же пояснений и переводов. Например, приводя слова арабской и персидской молитвы «олло бервогыдирь, олло конъкар, бизим башы мудна насип болмышьты», он тут же сам переводит её: «а по-русски и языком молвят: боже осподарю, боже, боже вышний, царю небесный, зде нам судил еси погыбнути».

В.П. Адрианова-Перетц справедливо отмечает, что «обилие автобиографического элемента в «Хожении» Афанасия Никитина - в виде рассказов о событиях его жизни в пути и в форме лирических эпизодов - выделяет эти путевые записки из всей литературы путешествий русского средневековья. Но в то же время именно эта особенность связывает Никитина с новыми течениями в биографических жанрах русской литературы XV века. Интерес к внутреннему миру героя, анализ его душевных переживаний врывается именно в XV веке в традиционную форму «жития» и исторического рассказа, личность самого автора вопреки традициям прошлого проявляется перед читателями главным образом в виде лирических отступлений, нравоучительных сентенций и оценок изображаемых фактов. Рамки чисто эпического повествования раздвигаются, давая место выражению эмоций и размышлений и героя и автора. Афанасий Никитин предстаёт перед нами писателем своего времени, когда он и эпическую ткань путевых записок расцвечивает и оживляет рассказами о своих впечатлениях, настроениях, обращениями к читателям-современникам с нравоучительными предостережениями, сравнительными оценками своего, родного и чужого» .

Всё это делает книгу Афанасия Никитина одним из самых замечательных памятников русской средневековой литературы.

И литературы

МБОУ СОШ № 36

Томск - 2012

Цель работы: рассмотреть особенности жанра путешествия в русской литературе 18-19 веков.

Достижению поставленной цели будет способствовать решение следующих задач:

· проанализировать историю появления жанра путешествия;

· используя тексты художественных произведений, выявить особенности жанра путешествия в произведениях Н. Карамзина, А. Радищева, М. Лермонтова, Н. Гоголя.

Структура реферата

Реферат состоит из введения, основной части, заключения и списка литературы.

Введение – с.3 - 4

Основная часть – с.5 - 12

Заключение – с.13

Список литературы – с.14

Введение

Есть два разряда путешествий:

Один – пускаться с места вдаль,

Другой – сидеть себе на месте,

Листать обратно календарь.

Жанр путешествия был и остается любимейшим в русской литературе: «Хождения за три моря» Афанасия Никитина, «Путешествие из Петербурга в Москву» Радищева, «Путешествие в Арзрум» Пушкина. Дороги в России всегда олицетворяли нечто большее, чем просто направление движения. Классические произведения русской литературы напрямую связаны с дорогой. Вот движется кибитка с Чичиковым, покупающим «мертвые души». А по кавказским дорогам странствует офицер Печорин по казенной надобности. В дороге случилась метель, и новобрачные заблудились, что стало основой пушкинской повести «Метель». В своей работе я рассматриваю жанр путешествия в русской литературе, значение жанра для раскрытия особенностей характера персонажей, выражения мысли автора.

Путешествие – литературный жанр, в основе которого описание странствий героя. Это могут быть сведения об увиденных путешественником странах, народах в форме путевых дневников, заметок, очерков и так далее.

Со времени принятия христианства участились путешествия из Киевской Руси в Константинополь и на христианский Восток, главным образом в Палестину. К интересам торговым и военным, которые руководили путешественниками дохристианской поры, прибавились теперь задачи русской церковной организации. Представители русской церкви отправлялись на Восток то за книгами, иконами и другими предметами, то просто в поисках церковного руководства и для укрепления связей с более авторитетными церковными организациями. Известно более семидесяти произведений, написанных в жанре «хождения», они составляли заметную часть в круге чтения Древней Руси. Среди «хождений» известны так называемые «путники» - краткие указатели маршрутов, содержавшие только перечень пунктов, через которые пролегал путь паломника из Руси в Святую землю.

Паломничества к «святым местам» создали в русской литературе особый литературный жанр «хождений», «странников», «путников» - описаний паломнических путешествий. Самыми известными произведениями жанра «хождения» или «хожения» древнерусской литературы XII-XV веков являются: «Хождение» Игумена Даниила, «Хождение за три моря» Афанасия Никитина, произведение XV века.

Определение жанра путешествия сформулировано и включено в «Литературный энциклопедический словарь» (1987) и «Литературную энциклопедию терминов и понятий» (2001). подчёркивает, что литературное «путешествие» может принимать различные формы изложения: «заметок, записок, дневников (журналов), очерков, мемуаров», а также делает акцент на достоверности повествования. .

1) Жанр путевых записок имеет свою специфику, которая проявляется в принципах отбора материала и особенностях повествования. У жанра путевых записок есть свой предмет изображения, жанровое содержание и форма. В основе путевых записок лежит описание перемещения в пространстве и времени путешествующего героя, повествование о происшедших во время путешествия событиях, о впечатлениях путешественника, его размышлениях по поводу увиденного.

2) Путевые записки возникают как жанр в конце XVIII века на основе эволюции паломнического и светского путешествий.

Золотой век путешествий в русской литературе делится на две части:

годы характерны ростом путевых описаний, выполняемых журналистскими и литературными средствами. Это эпоха экспансии. Прежде косноязычная, русская литература обрела язык, голос, цвет. Одновременно с расширением территории империи появляются произведения литературы, осваивающие новые районы и страны. Задал тон Пушкин «Путешествием в Арзрум». Позднее пишутся романы Гоголя, Тургенева, Достоевского, Гончарова (попутно они описывали образы стран пребывания).

Вторая часть золотой поры путешествий - 1840-1910-е годы. В 1840-х годах русская литература начинает осваивать все богатство путешествий. Основой стал жанр "физиологических" очерков нравов, быта городов и местностей России (очерк «Кавказец»). Наибольших успехов достиг началу XX в. Василий Розанов, чьи очерки о Волге («Русский Нил»), о путешествиях в Италию, Германию, на Кавказ до сих пор читаются на одном дыхании.

Центральная фигура, мера всех вещей в литературе путешествий – человек, он странствует, попадает в неведомые государства и местности, постигает их историю, географию и этнографию, общественное устройство и законы, видит изнутри чужие живые культуры, жизнь народа, изучает языки. То есть духовно развивается и обогащается, становится гражданином вселенной. В то же время человек в пути постигает самого себя, лучше понимает свой характер, интересы, духовные корни и традиции, свою страну и свой народ, всё познаёт в сравнении. Понятны привлекательность этого жанра для писателей и его популярность среди читателей.

Основная часть

«Путешествие за три моря» Афанасия Никитина представляет немалую ценность как своего рода предвестник очерковой литературы, как показатель высокого культурного уровня русского человека.

В «Путешествие за три моря» главный герой Афанасий Никитин описывает своё путешествие. Он описывает то, как живут люди в других странах. Он описывает обычаи народов, живущих в Индии: «И тут Индийская страна, и простые люди ходят нагие, а голова не покрыта, а груди голы, а волосы в одну косу заплетены, и все ходят, брюхаты, а дети родятся каждый год, а детей у них много. Из простого народа мужчины, и женщины все нагие да все черные. Куда я ни иду, за мной людей много - дивятся белому человеку».

Автобиографичность и лиричность «Хождения за три моря», передающего душевные переживания и настроения автора, были новыми чертами в древнерусской литературе, характерными именно для XV века. Личный характер «Хождения», способность его автора раскрыть для нас своё душевное состояние, свой внутренний мир - всеми этими чертами дневник Афанасия Никитина стал своеобразной основой для создания новых произведений в жанре «путешествия».

Главный герой романа Н. Карамзина «Письма русского путешественника» , написанного уже в 18 веке, отправляется в долгожданное путешествие и в письмах отражает свои впечатления и эмоции, вызванные у него во время этого путешествия. В первом письме, отправленном из Твери, молодой человек рассказывает о том, что осуществленная мечта о путешествии вызвала в его душе боль расставания со всем и всеми, что было дорого его сердцу, а вид удаляющейся Москвы заставлял его плакать. В Петербурге герой узнаёт, что паспорт, полученный в Москве, не даёт права на морское путешествие, и герою приходится менять свой маршрут и испытывать неудобства от бесконечных поломок кибиток, фур и возков.

Заветной мечтой путешественника была встреча с Кантом. Он отправляется к нему в день, когда приехал в Кенигсберг. Довольно быстро он добирается до Берлина и спешит осмотреть Королевскую библиотеку и берлинский зверинец, упомянутые в описаниях города. Прибыв в Дрезден , путешественник отправился осматривать картинную галерею. Он не только описал свои впечатления от прославленных полотен, но и присовокупил к письмам биографические сведения о художниках: Рафаэле, Корреджо, Веронезе, Пуссене, Джулио Романо, Тинторетто, Рубенсе и др. Из Дрездена путешественник решил отправиться в Лейпциг , подробно описав картины природы, открывающиеся обзору из окна почтовой кареты или длительных пеших прогулок. Лейпциг поразил его обилием книжных магазинов, что естественно для города, где трижды в год устраиваются книжные ярмарки. Швейцария - земля «свободы и благополучия» - началась для героя с города Базеля. Позднее, в Цюрихе , автор встречался неоднократно с Лафатером и присутствовал на его публичных выступлениях. События, происходящие во Франции, обозначены весьма осторожно - например, упомянута случайная встреча с графом Д’Артуа со свитой, намеревавшимся отправиться в Италию.

Путешественник наслаждался прогулками по Альпийским горам, озерам, посещал памятные места. Он рассуждает об особенностях образования и высказывает суждение о том, что в Лозанне следует изучать французский язык , а все другие предметы постигать в немецких университетах.

Местом паломничества была и деревушка Ферней, где жил «славнейший из писателей нашего века» - Вольтер. С удовольствием отметил Путешественник, что на стене комнаты-спальни великого старца висит шитый по шёлку портрет российской императрицы с надписью по-французски: «Подарено Вольтеру автором».

Первого декабря 1789 г. автору исполнилось двадцать три года, и он с раннего утра отправился на берег Женевского озера, размышляя о смысле жизни и вспоминая своих друзей. Проведя несколько месяцев в Швейцарии, Путешественник отправился во Францию. Первым французским городом на его пути был Лион . Автору всё было интересно - театр, парижане, застрявшие в городе и ожидающие отъезда в другие края, античные развалины. Старинные аркады и остатки римского водопровода заставили автора подумать о том, как мало думают о прошлом и будущем его современники, не пытаются «садить дуб без надежды отдыхать в тени его». Здесь, в Лионе, он увидел новую трагедию Шенье «Карл IX» и подробно описал реакцию зрителей, увидевших в спектакле нынешнее состояние Франции. Молодой Путешественник пишет: «Без этого пьеса вряд ли могла бы произвести впечатление, где бы то ни было» .

Вскоре писатель отправляется в Париж, пребывая в нетерпении перед встречей с великим городом. Он подробно описывает улицы, дома, людей. Предвосхищая вопросы заинтересованных друзей о Французской революции, пишет: «Не думайте, однако ж, чтобы вся нация участвовала в трагедии, которая играется ныне во Франции» . Молодой Путешественник описывает свои впечатления от встречи с королевской семьёй, случайно увиденной им в церкви. Он не останавливается на подробностях, кроме одной - фиолетовый цвет одежды.

В Париже молодой Путешественник побывал, почти, везде - театры, бульвары, Академии, кофейни, литературные салоны и частные дома. В Академии его заинтересовал «Лексикон французского языка», заслуживший похвалы за строгость и чистоту, но осуждённый за отсутствие должной полноты. Его заинтересовали правила проведения заседаний в Академии, учреждённой ещё кардиналом Ришелье. Условия принятия в другую Академию - Академию наук; деятельность Академии надписей и словесности, а также Академии живописи, ваяния, архитектуры.

Кофейни привлекли внимание автора возможностью для посетителей публично высказываться о новинках литературы или политики, собираясь в уютных местах, где можно увидеть и парижских знаменитостей, и обывателей, забредших послушать чтение стихов или прозы.

Герой покидает Париж и отправляется в Лондон. Уже самые первые английские впечатления автора свидетельствуют о давнишнем интересе к этой стране. Первое знакомство с лучшей английской публикой состоялось в Вестминстерском аббатстве на ежегодном исполнении оратории Генделя «Мессия», где присутствовала и королевская семья. Автор сразу же обратил внимание на то, что хорошо воспитанные англичане, обычно знающие французский язык, предпочитают изъясняться по-английски. Он посетил лондонские суды и тюрьмы, вникая во все обстоятельства судопроизводства и содержания преступников. Отметил пользу суда присяжных, при котором жизнь человека зависит только от закона, а не от других людей. Его рассуждения об английской литературе и театре весьма строги, и он пишет: «Ещё повторяю: у англичан один Шекспир! Все их новейшие трагики только хотят быть сильными, а в самом деле слабы духом».

Последнее письмо Путешественника написано в Кронштадте и полно предвкушения того, как будет он вспоминать пережитое, «грустить с моим сердцем и утешаться с друзьями!».

Сентиментальное путешествие необходимо для того, чтобы раскрыть духовные качества человека, показать слабости и достоинства, противоречивость характера и важность сиюминутных впечатлений для его формирования.

Главный герой произведения А. Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву» едет из Петербурга в Москву. Выбирая свой жанр, Радищев сознательно опирался на русскую традицию путешествий, но вложил в старую форму принципиально новое содержание. Писатель наполнил его злободневным политическим содержанием; вместо разрозненных заметок и наблюдений путешественника, углублённого в собственные мысли и переживания, занятого только самим собой, мы находим у Радищева совершенно другого героя - Гражданина, Борца, живущего интересами своего народа, России.

На разных станциях и в разных городах он знакомится с новыми людьми, которые рассказывают ему о своей жизни. Путешественник размышляет об их проблемах и успокаивает себя тем, что это происходит не с ним и, что у него всё хорошо.

Например, когда герой направляется из Тосны в Любань, то он видит крестьянина, который пахал «с великим тщанием», несмотря на то, что было воскресенье. Пахарь рассказал, что шесть дней в неделю его семья обрабатывает барскую землю и, чтобы не умереть с голоду, он вынужден работать в праздник, хоть это и грех. Герой размышляет о жестокости помещиков, и в то же время упрекает себя в том, что и у него есть слуга, над которым он имеет власть.

По дороге из Чудова в Спасскую Полесть к герою подсаживается попутчик и рассказывает ему свою печальную повесть: доверившись компаньону в делах по откупу, он оказался обманутым, лишился всего состояния и был подведен под уголовный суд. Жена его, переживая случившееся, родила раньше срока и через три дня умерла, умер и недоношенный ребенок. Друзья, увидев, что его пришли брать под стражу, усадили несчастного в кибитку и велели ехать «куда глаза глядят». Героя тронуло рассказ попутчика, и он размышляет о том, как бы довести этот случай до слуха верховной власти, «ибо она лишь может быть беспристрастна». Понимая, что ничем не в силах помочь несчастному, герой воображает себя верховным правителем, государство которого как будто бы процветает, и ему все поют хвалу.

На станции Подберезье герой знакомится с семинаристом, который жалуется на современное обучение. Герой размышляет о науке и труде писателя, задачей которого видит просвещение и восхваление добродетели.

В Зайцеве на почтовом дворе герой встречает давнишнего приятеля Крестьянкина, служившего в уголовной палате. Он вышел в отставку, поняв, что в этой должности не может принести пользы отечеству. Крестьянкин рассказал историю о жестоком помещике, сын которого изнасиловал молодую крестьянку. Жених девушки, защищая невесту, проломил насильнику голову. Вместе с женихом были еще несколько крестьян, и всех их по уложению уголовной палаты рассказчик должен был приговорить к смертной казни или пожизненной каторге. Он пытался оправдать крестьян, но никто из местных дворян не поддержал его, и он был вынужден подать в отставку.

В Крестцах герой становится свидетелем расставания отца с детьми, отправляющимися в службу. Герой разделяет мысли отца о том, что власть родителей над детьми ничтожна, что союз между родителями и детьми должен быть «на нежных чувствованиях сердца основан» и нельзя отцу видеть в сыне раба своего.

Сквозным сюжетом «Путешествия» является история человека, познавшего свои политические заблуждения, открывшего правду жизни, новые идеалы и «правила», ради которых стоило жить и работать, история идейного и морального обновления путешественника. Путешествие должно было его воспитать. Личности путешественника писатель уделяет большое внимание. Пристально следя за своим героем, он обнажает его нравственные богатства, подчеркивая его духовную деликатность, отзывчивость, беспощадную требовательность к себе. Умный и тонкий наблюдатель, он наделен чувствительным сердцем, его деятельной натуре чужда созерцательность и равнодушие к людям, он умеет не только слушать, но всегда стремится прийти на помощь тому, кто в ней нуждается.

После Радищева жанр путешествия в русской литературе прочно связался с темой России. Именно образ дороги позволял организовать в единое художественное пространство бесконечные российские просторы и пестроту русских нравов.

Структура романа «Героя нашего времени» фрагментарна, поэтому роман представляет собой систему разрозненных эпизодов-повестей, объединенных общим героем - Печориным. Такая композиция является глубоко содержательной: она отражает разорванность жизни главного героя, отсутствие у него какой-либо цели, какого-либо объединяющего начала. Жизнь героя проходит на перепутьях в вечных поисках смысла человеческого существования и счастья. Печорин почти все время в пути. «Это мир в дороге», - говорил Гоголь по поводу «Героя нашего времени». Мотив странствия является одним из ведущих в романе «Герой нашего времени». Печорин называет себя «странствующим офицером». Действительно, почти в каждой главе романа он появляется на какое-то время, а потом вновь уезжает, чтобы назад уже не возвратиться. Исключение составляет только глава «Фаталист».

Роман состоит из пяти частей, действие в которых происходит в разное время, в разных местах. Меняются действующие лица, меняются рассказчики, от лица которых ведется повествование. При помощи этого творческого приема автору удается дать разностороннюю характеристику своему главному герою. назвал такую композицию романа «пятью картинами, вставленными в одну раму».

Молодой офицер едет по делам службы на Кавказ. По дороге он останавливается в Тамани. Там происходит его встреча с контрабандистами, его обворовывают и даже пытаются утопить. (Повесть «Тамань».)
Приехав в Пятигорск, герой сталкивается с «водяным обществом». Завязывается интрига, послужившая поводом для дуэли. За участие в дуэли, в которой погибает Грушницкий, Печорина отправляют служить в крепость. («Княжна Мери».)

Во время службы в крепости Печорин уговаривает Азамата украсть для него Бэлу. Когда Азамат привозит свою сестру, Печорин помогает ему украсть - Карагеза, коня Казбича. Казбич убивает Бэлу. (Повесть «Бэла».)
"Как-то раз случилось (Печорину) прожить две недели в казачьей станице". Здесь герой проверяет на практике теорию предопределенности, судьбы. Он с риском для жизни разоружает пьяного казака, который незадолго до этого убил человека. (Повесть «Фаталист».)

Много переживший, разуверившийся во всем Печорин отправляется путешествовать и умирает в дороге. (Повесть «Максим Максимыч».)

В каждой из частей «Героя нашего времени» Печорин показан в совершенно разной среде, в разном окружении: то это вольные, привыкшие жить по суровым законам природы и патриархального быта горцы («Бэла»), то мир «честных контрабандистов» («Тамань»), то праздное светское общество, на Кавказских минеральных водах («Княжна Мери»). Происходит своеобразное «странствование» Печорина по различным пластам современной автору общественной жизни России. Сюжет романа строится так, что герой оказывается причастным ко всем изображаемым жизненным сферам, но в то же время является постоянно отторгнутым, отделенным от них, оказывается в положении скитальца, странника.

Мотив скитальчества, странствия в романе все более углубляется, выводит за пределы конкретной судьбы центрального героя. И в «Фаталисте», заключительной главе «Героя нашего времени», в горьком раздумье Печорина странничество прямо соотносится с темой поколения. Печорин, размышляя о себе и о характере своего поколения, непосредственно говорит от лица этого поколения, записывая в своем дневнике следующее: «А мы, их жалкие потомки, скитающиеся по земле без убеждений и гордости, без наслаждения и страха, кроме той невольной боязни, сжимающей сердце при мысли о неизбежном конце; мы неспособны более к великим жертвам ни для блага человечества, ни даже для собственного нашего счастия, потому что знаем его невозможность, и равнодушно переходим от сомнения к сомнению».

Печально я гляжу на наше поколенье!

Его грядущее - иль пусто, иль темно,

Меж тем под бременем познанья и сомненья

В бездействии состарится оно.

Жанр путешествия продолжает своим произведением «Мёртвые души» . Именно на него Гоголь возлагал главные свои надежды. Сюжет поэмы Гоголю подсказал Пушкин. Работу над поэмой Гоголь начал осенью 1835 года. По мере написания «Мертвых душ» Николай Васильевич называет свое творение не романом, а поэмой. У него появился замысел. Гоголь хотел создать поэму по аналогии «Божественной комедии», написанной Данте. Первый том «Мертвых душ» мыслился как «ад», второй том - «чистилище», а третий - «рай».

Цензура изменила название поэмы на «Похождения Чичикова, или Мертвые души» и 21 мая 1842 года из печати вышел первый том поэмы.

Цель поэмы - показ России глазами одного героя, откуда и вытекает тема путешествия, ставшая стержневой и связующей темой в «Мертвых душах», так как основное действие главного героя - путешествие.

Образ дороги выполняет функцию характеристики образов помещиков, которых посещает одного за другим Чичиков. Каждая его встреча с помещиком предваряется описанием дороги, поместья. Например, вот как описывает Гоголь путь в Маниловку: «Проехавши две версты, встретили поворот на проселочную дорогу, но уже и две, и три, и четыре версты, кажется, сделали, а каменного дома в два этажа все еще не было видно. Тут Чичиков вспомнил, что если приятель приглашает к себе в деревню за пятнадцать верст, то значит, что к ней есть верст тридцать». Дорога в деревне Плюшкина напрямую характеризует помещика: «Он (Чичиков) не заметил, как въехал в середину обширного села со множеством изб и улиц. Скоро, однако же, дал заметить ему это препорядочный толчок, произведенный бревенчатою мостовою, перед которой городская каменная была ничто. Эти бревна, как фортепьянные клавиши, подымались то вверх, то вниз, и необерегшийся ездок приобретал или шишку на затылок, или синее пятно на лоб... Какую-то особенную ветхость заметил он на всех деревенских строениях...»

«Мертвые души» богаты лирическими отступлениями. В одном из них, находящемся в 6 главе, Чичиков сравнивает свое мировоззрение на окружающие его предметы в путешествии.

«Прежде, давно, в лета моей юности, в лета невозвратно мелькнувшего моего детства, мне было весело подъезжать в первый раз к незнакомому месту: все равно, была ли то деревушка, бедный уездный городишка, село ли, слободка, - любопытного много открывал в нем детский любопытный взгляд. Всякое строение, все, что носило только на себе напечатленье какой-нибудь заметной особенности, - все останавливало меня и поражало … Уездный чиновник пройди мимо - я уже и задумывался: куда он идет … Подъезжая к деревне какого-нибудь помещика, я любопытно смотрел на высокую узкую деревянную колокольню или широкую темную деревянную старую церковь…

Теперь равнодушно подъезжаю ко всякой незнакомый деревне и равнодушно гляжу на ее пошлую наружность; моему охлажденному взору неприютно, мне не смешно, и то, что пробудило бы в прежние годы живое движенье в лице, смех и немолчные речи, то скользит теперь мимо, и безучастное молчание хранят мои недвижные уста. О, моя юность! О, моя свежесть!»

Образ дороги возникает с первых строк поэмы; можно сказать, он стоит у ее начала. «В ворота гостиницы губернского города NN въехала довольно красивая рессорная небольшая бричка...» и т. д. Образом дороги поэма и завершается; дорога - буквально одно из последних слов текста: «Русь, куда ж несешься ты, дай ответ?».

Но какое огромное различие между первым и последним образами дороги! В начале поэмы это дорога одного человека, определенного персонажа - Павла Ивановича Чичикова. В конце - это дорога государства, России, и даже больше, дорога всего человечества, на которой Россия обгоняет «другие народы».
В начале поэмы - это вполне конкретная дорога, по которой тащится вполне конкретная бричка, с хозяином и двумя его крепостными: кучером Селифаном и лакеем Петрушкой, запряженная лошадьми, которых мы также представляем себе вполне конкретно: и коренного гнедого, и обоих пристяжных коней, чубарого и каурого, по прозвищу Заседатель. В конце же поэмы представить себе дорогу конкретно довольно трудно: это образ метафорический, иносказательный, олицетворяющий постепенный ход всей человеческой истории.

В лирическом отступлении о «птице тройке» в конце поэмы звучат слова, полностью выражающие авторское отношение к дороге. Для Гоголя в дороге вся русская душа, все ее простое и неизъяснимое обаяние, весь ее размах и полнота жизни: «Эх, тройка! птица тройка! Кто тебя выдумал? Знать, у бойкого народа ты могла только родиться…». Гоголь проводит открытую параллель между «птицей тройкой» и Русью: «Не так ли и ты, Русь, что бойкая необгонимая тройка, несешься?» Таким образом, дорога для Гоголя - это Русь. Что будет с Русью, куда ведет дорога, по которой она мчится так, что ее уже не остановить: «Русь, куда несешься ты?» Вот какой вопрос беспокоил писателя, потому что в душе его жила безграничная любовь к России. И, что самое главное, Гоголь, в отличие от многих современников, верил в Россию, верил в ее будущее. Поэтому можно с уверенностью сказать, что дорога в творчестве Гоголя - это дорога России к светлому будущему.

Заключение

Странствовали люди во все времена, разные были путешествия… Но всегда любили слушать и читать рассказы странников и в глубокой древности, и в современности. Человек пускается в странствия в поисках счастья, ответов на вопросы, в поисках выхода из тяжелых жизненных ситуаций, в надежде на спасение. Итог пути – нравственный, духовный – человек становился лучше, менялся внутренне.

1. В основе жанра «путешествия» лежит описание перемещения в пространстве путешествующего героя, повествования о происшедших во время путешествия событиях, описание впечатлений путешественника, его размышлений вслед за виденным и широкий информационно-познавательный план. В литературных путешествиях, в отличие от научных и иных видов, информационный материал освещается на основе художественной и идеологической концепции автора.

2. Литературное путешествие возникает как жанр в XVIII веке на
основе эволюции «хожений» в путевые записки, на дальнейшее развитие
жанра влияют европейские образцы литературного путешествия.
Впоследствии в XIX веке жанр продолжает развитие в форме дневниковых
эпистолярных и мемуарных путевых записок художественного или
художественно-публицистического характера.

3. Читая произведения в жанре путешествия, мы можем проследить, как ведёт себя герой в разных ситуациях на протяжении всего своего пути, можем увидеть изменения его характера, души. Путешествие воплощает идею духовного поиска, мотив странствия становится одним из способов раскрытия характера героя.

Литература

1. Литературная энциклопедия терминов и понятий под ред. . РАН. М.: НПК «Интелвак», 2001

2. Афанасий Никитин «Хождение за три моря». 1466-1472.

3. Карамзин, Н. Избранные сочинения в двух томах. М.; Л., 1964.

4. Лермонтов, . Поэмы. Маскарад. Герой нашего времени. М.: Худож. Лит., 19с.

5. Гоголь, души: Поэма. М.: Статистика, 19с.

6. Творчество Гоголя. Смысл и форма: Юрий Манн. Москва, Издательство Санкт-Петербургского университета, 2007.

7. Радищев, А. Путешествие из Петербурга в Москву. Вольность. Проза/Примеч. , . Л.: Худож. Лит., 19с.

Ресурсы Интернета:

8. http:///feb/irl/il0/il1/il123652.htm

9. http:///read. php? pid=10884

10. http:///puteshestviye-radishev

11. http:///nikolaev/205.htm

12. http://dic. /dic. nsf/enc_literature/3857/%D0%9F%D1%83%D1%82%D0%B5%D1%88%D0%B5%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%B8%D0%B5

13. http://palomnic. org/bibl_lit/drev/andr_perets/